КОГДА БРАКИ ЗАКЛЮЧАЮТ НЕ НА НЕБЕСАХ

КОГДА БРАКИ ЗАКЛЮЧАЮТ НЕ НА НЕБЕСАХ

Ortensia_Mancini

Мазарини умирал. Шестого марта 1661 года кюре церкви Св. Николая-в-полях Клода Жоли вызвали к кардиналу в Венсенский замок прямо посреди проповеди. Мазарини продиктовал свое окончательное завещание. Теперь его главным наследником становился уже не король, а маркиз де Ламейре, который пять дней тому назад женился на любимой племяннице кардинала Гортензии Манчини. Людовик XIV не стал возражать. Согласно последней воле главного королевского министра, два миллиона ливров предстояло потратить на основание Коллегиума Четырех Наций, где обучались бы шестьдесят молодых дворян из провинций, недавно присоединенных к Франции: Эльзаса, Пиньероля, Артуа и Руссильона; это учебное заведение получит также библиотеку кардинала при условии, что она будет открыта дважды в неделю для всех литераторов.

Библиотека из тридцати тысяч томов (конфискованная и частично распроданная во время Фронды, но тщательно восстановленная в последующие годы) пока находилась во дворце Мазарини, куда и въехали после смерти дядюшки его племянники: Филипп Манчини, герцог Неверский, и Гортензия с мужем.

Филиппу еще не исполнилось двадцати лет; в 1660 году дядюшка купил для него герцогство Неверское, но Парижский парламент отказался утвердить новый титул. Зато теперь крыло дядюшкиного дворца, выходившее на улицу Ришелье, стало называться «отель де Невер» в честь своего нового обитателя, получившего в наследство и огромные деньги. Муж Гортензии (ей еще не было и пятнадцати) теперь звался герцогом Мазарини. Ему достался главный корпус дворца – отель Тюбёф, крыло, построенное Мансаром, где кардинал хранил свою коллекцию произведений искусства, и еще два флигеля.

Арман-Шарль де Лапорт де Ламейре был уже вполне взрослым мужчиной: ему скоро исполнится двадцать девять. Он приходился внучатым племянником кардиналу Ришелье и племянником по материнской линии несчастному Сен-Мару, которого Ришелье отправил на эшафот. В четырнадцать лет он унаследовал от отца должность фельдцейхмейстера Франции, в 22 года был назначен генерал-лейтенантом королевской армии, а вскоре после свадьбы – губернатором Верхнего и Нижнего Эльзаса. Женитьба на племяннице Мазарини принесла ему всё ее состояние (тридцать миллионов) и титулы – при условии, что он откажется от родового имени и герба, сменив их на имя и титулы умирающего кардинала: губернатор Брейзаха, Филипсбурга и великий бальи Хагенау.

Обычный брак по расчёту. Наверняка Мазарини думал, что устроил счастье любимой племянницы, которую воспитывал с отцовской нежностью с тех пор, как ее шести лет от роду привезли из Рима в Париж – сразу по окончании Фронды. Девушка была такая хорошенькая, что не только юный герцог Савойский, но и король Англии Карл II Стюарт, вернувший себе престол в 1660 году, просили ее руки. Однако Мазарини, крестный отец Людовика XIV, не счел возможным принять столь великую честь. Да и быть королевой – совсем незавидная участь (Мазарини, близкий друг Анны Австрийской, знал это лучше, чем кто-либо другой). Но в своих расчетах он не учёл главного – несовместимости характеров. Пленительная, живая и бойкая Гортензия любила бывать в свете, где её окружала толпа поклонников, а ее скупой и ревнивый супруг-святоша избегал общества и вскоре вообще покинул Париж, переезжая из одного города, где был губернатором, в другой и заставляя жену следовать за ним.

Одна за другой родились три дочери: Мария-Шарлотта, Мария-Анна и Мария-Олимпия. Незадолго до рождения последней, в августе 1664 года, герцог Мазарини устроил себе торжественный въезд во дворец в Майене, в 250 км от Парижа. Для этого города герцог стал истинным благодетелем, открыв там дом призрения, коллеж, больницу, упорядочив администрацию и полицию, пожертвовав на строительство новой церкви. Но для Гортензии дворец в Майене стал настоящей тюрьмой. Здесь родился долгожданный сын – Поль-Жюль, наследник герцогских титулов Ламейре и Мазарини, однако к тому времени муж замучил Гортензию своим ханжеством, причудливым янсенизмом, болезненной ревностью и разными маниями. Например, он вообразил себя тюльпаном, велел поливать его и подставлять солнцу, чтобы распустился бутон. Герцогиня решила избавиться от ненавистного супружеского рабства и в ночь на 13 июня 1668 года сбежала в Рим, к своей сестре Марии Манчини (бывшей возлюбленной Людовика XIV), которая теперь была княгиней Колонна. Лошадей и свиту ей предоставил брат Филипп, герцог Неверский.

Герцог Мазарини затеял тяжбу с женой. Он подал в Парламент жалобу на герцога де Невера и добился постановления на арест своей сбежавшей супруги. Родители Гортензии, не понимавшие, как можно сбежать из Франции от богатства и почета, целыми днями ее пилили и довели до того, что она написала мужу покаянное письмо с просьбой простить ей ее легкомыслие и принять обратно, обещая впредь вести себя хорошо, но он ответил, что рассмотрит ее просьбу лишь после того, как она проведет два года в монастыре. Деньги, захваченные с собой, закончились; у Гортензии оставались только драгоценности, которые она заложила за много меньшую сумму, чем они стоили в действительности. Она вернулась во Францию, надеясь выхлопотать себе пенсию с огромного состояния, которое принесла постылому мужу в приданое. На счастье, она нашла себе покровителя – Людовика XIV.

Ему тогда только-только исполнилось тридцать лет, он был красив, любвеобилен, питал пристрастие к искусству и благодарность к взрастившему его Мазарини. А святоша-герцог изуродовал некоторые картины из коллекции кардинала, сочтя их непристойными, и отбил молотком детородные органы у драгоценных античных статуй. Этот вандализм удалось остановить лишь благодаря тому, что интендант финансов Кольбер (тоже креатура Мазарини) вовремя сообщил о нем королю. (Увидев однажды во дворе Лувра забытый кем-то молоток, Людовик сказал: «Вот инструмент, которым так любит пользоваться герцог Мазарини!») Проникнувшись сочувствием к Гортензии, король вытребовал для нее ежегодную пенсию в 24 тысячи ливров и еще 12 тысяч наличными, чтобы она могла вернуться в Рим и жить там в своё удовольствие.

Но чтобы жизнь была в радость, нужны свобода и любовь, а не только деньги. Мария, старшая сестра Гортензии, тоже не была счастлива в семейной жизни. В свое время Людовик был безумно в нее влюблен и даже готов жениться, но Мазарини и Анна Австрийская не допустили такого мезальянса. Король пошел под венец со своей двоюродной сестрой – инфантой испанской, а Мария Манчини, которую, во избежание инцидентов, несколько месяцев промурыжили в монастыре и в итоге выслали в Италию, в 1661 году согласилась стать женой князя Лоренцо Колонна и родила ему трех сыновей. Однако потом супруги принялись наперебой изменять друг другу, причем Лоренцо, не скрывая своих любовных похождений, требовал верности от своей жены. Он был груб, злопамятен и распускал руки, Мария даже опасалась за свою жизнь. Поэтому, бросив мужа и детей, она вместе с сестрой и братом отправилась путешествовать по Европе. Впрочем, вскоре эта троица распалась: Филипп де Невер, который, по слухам, приобщил Филиппа Орлеанского (младшего брата короля) к утехам содомии, в 1670 году женился на Диане-Габриэль Дама де Тианж, племяннице госпожи де Монтеспан (новой любовницы Людовика XIV), а Гортензия уехала в Шамбери, под крыло своего бывшего «жениха» Карла-Эммануила II Савойского.

Из-за господствующей теории о том, что родственный союз – лучшая основа союза дипломатического и военного, практически все принцы и принцессы Европы оказались кузенами. Карл-Эммануил приходился двоюродным братом Людовику XIV. Мать сначала хотела женить его на мадемуазель де Немур, внучке незаконнорожденного сына Генриха IV, но ее отец участвовал во Фронде против французского короля, а сама она обладала твердым характером и задатками правительницы, поэтому кардинал Мазарини сосватал Карлу-Эммануилу другую кузину — Франсуазу-Мадлену Орлеанскую. Её старшая сестра, Маргарита-Луиза Орлеанская, была влюблена в красавца Карла Лотарингского и пользовалась взаимностью, однако из соображений геополитики французский король (с подачи Мазарини, разумеется) пообещал хорошенькую кузину в жены Козимо Медичи, который должен был унаследовать великое герцогство Тосканское. Думая, что обо всём позаботился, кардинал со спокойной душой почил в бозе, но и тут оказалось, что люди — не шахматные фигуры, и просчитать на ход вперед ничего нельзя.

Карл Лотарингский смог проводить безутешную Маргариту-Луизу только до границы Савойи; в Тоскану она приехала уже одна. Шестнадцатилетней девушке – веселой, светской, общительной – пришлось стать женой девятнадцатилетнего святоши, ревнивого и скупого, который своим религиозным фанатизмом лишил Флоренцию былого блеска. Родив Козимо сына, Маргарита-Луиза решила, что исполнила свой долг, и больше не подпускала мужа к себе, забрасывая мать и Лувр слезными жалобами на свою разнесчастную жизнь. Ее пятнадцатилетняя сестра Франсуаза-Мадлена умерла через несколько месяцев после свадьбы, только-только прибыв в Турин, и вопрос о браке Карла-Эммануила снова стал актуален. Мадемуазель де Немур к тому времени уже обручилась с Карлом Лотарингским, но в феврале 1662 года его дядя-герцог уступил Лотарингию и Барруа Франции, Карл резко выступил против и был вынужден уехать в Вену, на службу к австрийскому императору Леопольду I (Лотарингия входила в Священную империю Германской нации), разорвав помолвку с невестой-француженкой. Первого августа 1664 года Карл Лотарингский участвовал в сражении при Сентготхарде во главе кавалерийского полка; он опрокинул турок и захватил неприятельское знамя. Тем временем его бывшая невеста стала новой женой Карла-Эммануила Савойского, и уже никто не смог этому помешать. В 1666 году она родила сына – Виктора-Амедея.

Супруги неплохо ладили, и вот появилась Гортензия Манчини. Правда, она не пыталась внести смуту в сердце герцога Савойского и три года мирно жила в Шамбери, наслаждаясь обществом знатных и образованных людей, однако, когда герцог неожиданно скончался в 1675 году, его вдова-регентша недвусмысленно дала понять, что Гортензии лучше уехать. Она и уехала – в Англию, к другому «бывшему».

Карл II принял ее благожелательно и стал выплачивать ей содержание в четыре тысячи фунтов из собственных средств. Правда, его титулованная фаворитка Луиза Рене де Керуаль, которую он сделал герцогиней Портсмутской, получала куда больше – 138 тысяч фунтов в год.

Луиза жила в Англии с 1670 года, куда она прибыла в свите Генриетты Английской – сестры Карла II, вышедшей замуж за Филиппа Орлеанского. Франция и Англия всегда были заклятыми врагами, однако Людовику XIV требовался сильный союзник в предстоящей войне с Голландией. Заключать Дуврский договор он отправил свою невестку, снабдив ее свитой из хорошеньких женщин.

Генриетта не была счастлива в браке с мужем, предпочитавшим мужчин. Поговаривали даже, что вскоре после свадьбы она стала любовницей самого короля, который тоже быстро бросил ее. Тем не менее, с доверенным ей поручением она справилась отлично. Договор был заключен, Англия обязалась предоставить войска в обмен на 200 тысяч ливров в год, которые должна был выплачивать Франция.

Карл устроил сестре роскошный прием. Благодаря его за подарки, Генриетта предложила брату выбрать в ее шкатулке любое украшение, какое ему понравится. Шкатулку ему подала Луиза Рене; король взял ее за руку и сказал: «Вот единственная драгоценность, которую я желаю!»

Английский король был женат на португальской принцессе Екатерине Брагансской – еще одной девушке с загубленной судьбой. Новая страна была ей чужда и по языку, и по религии: брак по католическому обряду заключили тайно, а публично совершили венчание по протестантскому обряду; ревностная католичка Екатерина не могла стать коронованной монархиней, хотя со временем и убедила супруга отречься от англиканской церкви. В народе ее не любили и постоянно подозревали в папистских заговорах; душу она могла излить только в письмах к матери и брату, которые, впрочем, ничем не могли ей помочь. Принесённые ею традицию чаепития и мармелад в Англии оценили много позже. А пока королева не могла выполнить своего главного предназначения – подарить королю наследника. После трех выкидышей Карл окончательно отвернулся от нее: его многочисленные любовницы исправно рожали детей.

В октябре 1671 года король пришел один, без жены, на прием, устроенный графиней Арлингтонской для многочисленных гостей. Ради шутки разыграли мнимую свадьбу: Карл был женихом, а невестой – Луиза Рене де Керуаль. Но брачная ночь у них получилась настоящей. Как и некоторые прежние фаворитки, Луиза стала фрейлиной королевы Екатерины, а на следующей год родила сына, Чарлза Леннокса. Людовик XIV с удовлетворением узнал, что его тайный агент легализовался в Англии и готов к работе.

Приезд Гортензии чуть не спутал все его планы: зрелая красавица, не утратившая своего очарования, вполне могла бы заменить собой Луизу Рене, однако французский король быстро успокоился, поскольку Гортензия ответила на авансы князя Монако Луи I (Лодовико Гримальди) – «славного и скупого итальянца», женатого на ненасытной до наслаждений Катрин де Грамон, – и этим вызвала гнев ревнивого Карла.

Герцогиня Портсмутская сохранила свои позиции, но и Гортензия устроилась неплохо: в ее доме собирались самые любезные и умные люди Лондона. Там говорили о литературе и искусстве, а также играли в «бассетт» – карточную игру, изобретенную итальянцем Бассетти и проникшую сначала в Версаль (через венецианского посла Джустиниани), а потом и в другие столицы. Эта игра сродни фараону или ландскнехту; Людовик XIV ее запретил, поскольку она горячила головы и опустошала карманы, однако сменившие «бассетт» «барбаколла» или «за и против» по сути являлись той же самой игрой. Гортензия просиживала за карточным столом ночи напролет, проигрывая огромные суммы под честное слово и заставляя своих друзей уплачивать ее долги – в поклонниках недостатка не было.

Впрочем, приличия требовали выбрать кого-нибудь одного. Гортензия остановила свой выбор на бароне де Баньере – шведском дворянине редких достоинств. Но ее племянник Филипп де Савуа-Кариньян (сын Олимпии Манчини) воспылал ревностью, вызвал Баньера на дуэль и заколол шпагой. Это произошло в 1683 году.

Удрученная этой трагедией, Гортензия велела обить свою комнату черным крепом и провела там несколько дней, отказываясь от еды. Своему лучшему другу Сент-Эвремону, просившему ее так не убиваться, она ответила, что решила уехать в Испанию и окончить свои дни в монастыре, как ее сестра Мария. Однако он без труда сумел ей доказать, что ей никогда не привыкнуть к строгой монастырской жизни. Гортензия одумалась и сменила черный цвет на пестрые краски.

Жизнь Карла Лотарингского тоже наладилась: утратив свои владения, он обрел любовь. В том самом 1678 году, когда Гортензия ступила на английский берег, безземельный герцог женился на Элеоноре Австрийской, сестре австрийского императора, за которой ухаживал целых пять лет. За плечами у Элеоноры тоже был неудачный брак, к счастью, недолгий. В 18 лет ее ради государственных интересов выдали замуж за польского короля Михаила Вишневецкого – алкоголика и импотента. После трех ужасных лет в Варшаве кончина мужа принесла ей избавление. «Вдовая польская королева» вернулась в Вену и познакомилась с Карлом Лотарингским. Прекрасный рыцарь пришелся ей по душе, но этот брак ничего не дал бы дому Габсбургов. Леопольд I оказался добрым братом: он сделал Карла губернатором Тироля, чтобы молодожены могли жить вдали от придворных интриг и сплетен, не роняя своего достоинства. В благодарность Карл Лотарингский проявил чудеса храбрости на полях сражений, когда империя вступила в войну с турками: в сентябре 1683 года он вместе с войсками Яна Собеского отбросил турок от Вены, а затем совершил несколько военных походов в захваченную османами Венгрию и снял осаду Буды, одержав также ряд побед в Трансильвании. Узнав о его смерти в 1690 году, Людовик XIV якобы воскликнул: «Я потерял величайшего, мудрейшего и благороднейшего из своих врагов».

К тому времени Карл II Стюарт потерял свой трон, отнятый у него Вильгельмом Оранским в 1688 году, а Гортензия Манчини – пенсию, на которую жила. Герцог Мазарини воспользовался этим обстоятельством и затеял новый процесс против своей супруги: в 1689 году Большой Совет постановил лишить ее всех прав, если она откажется вернуться к мужу. Напрасно бедняжка указывала на долги, без уплаты которых ее не выпустят из Англии; ее мебель изъяли, она осталась без гроша… И тут Вильгельм Оранский (муж дочери Карла II Марии), узнав о ее бедственном положении, назначил ей пенсию в две тысячи фунтов.

На эти деньги можно было жить! Нераскаявшаяся Гортензия проводила зиму в Лондоне, а лето в Челси, на вольном воздухе. Там-то она и заболела в июне 1699 года и 2 июля скончалась. Узнав о смерти герцогини Мазарини, жители Майена заказали по ней заупокойную службу и выразили соболезнования вдовцу и сыну покойной, который, по сути, вырос без матери и никогда ее не знал.

3 Комментарии

  1. Елена:

    Катя, какое удовольствие читать то, что Вы пишете! Спасибо.

  2. Влад:

    Перед нами жизнь Гортензии Манчини — племянницы кардинала Мазарини (крестного отца Людовика ХlV), её сестры и брата. А видим мы высший свет Европы, где любовные связи и родство, амбиции и характеры, политика и экономика переплелись в клубок и вершат судьбами стран и их народов. Повествование Екатерины Глаголевой, как всегда, глубоко познавательно, исторически правдиво, живо и увлекательно.

Добавить комментарий